Безымянный Владимир - Загадка Акваланга
ВЛАДИМИР БЕЗЫМЯННЫЙ
ЗАГАДКА АКВАЛАНГА
Аннотация
Границы дозволенного и недозволенного… Новые формы экономической преступности… Призрачный мир, клубящийся вокруг «малин» и «мельниц»… Кооперативы — гнезда жирующих нэпманов или все же один из рычагов подъема экономики? Накрыла ли страну волна преступности? Все эти проблемы стоят в центре внимания второй книги В. Безымянного, включающей две остросюжетные повести «Загадка акваланга» и «Выигрыш — смерть». Традиционные герои детектива — работники уголовного розыска сталкиваются с ноной реальностью, с той накипью, что возникла на волне демократизации, разгосударствления экономики и …
Затевая открыть кооператив, Борис Фришман полагал, что сможет скопить коекакой капиталец. Вместо этого он приобрел постоянную головную боль, страх до холодного пота и повседневную усталость. Даже название кооператива — «Сатурн», придуманное юристом, готовившим документы для исполкома, начало раздражать Фришмана, хотя до недавних пор такие мелочи его совершенно не волновали.
Семья Фришмана — он сам, жена и трехлетняя дочь жили в достаточно просторной по нынешним временам двухкомнатной квартире, записанной на имя жены, на тихой улочке в центре Гурьева.
Доставшийся главе семьи по наследству от рано умерших родителей дом подолгу пустовал и к моменту выхода в свет Закона о кооперации основательно пообветшал. Со стороны пустыря у облупившегося забора, ограждавшего дом, расторопные соседи устроили свалку, а с другой сквозь расшатанные прогнившие доски ограды частенько доносились пьяные песни — недавно вернувшийся из заключения в объятия к престарелой матери волосатотатуированный сынок с приятелями будоражили слух соседей фольклором:
— Зимой в тайге балдоха светит, но не греет…
Волею Фришмана отцовский дом был отдан в распоряжение кооператива «Сатурн». Удачно расположенный на окраине, вдалеке от городского транспорта и любопытных глаз, он пришелся по душе кооператорам. Но когда в доме начала скапливаться продукция, стоимость которой составила не один десяток тысяч, четверо компаньонов решили установить ночные дежурства — что ни говори, а на всей улице, где стоял дом, из мужчин только Борис Фришман не имел судимости, и поди знай, не придет ли в голову кому из уважаемых соседей улучшить свое материальное положение за счет кооператива.
Длинный, обрюзгший, словно траченый молью — и не подумаешь, что ему только тридцать, Даулет Сербаев, числящийся в «Сатурне» ревизором, довел решение «четверки» до сведения коллектива.
Работники зашумели.
— Зарплата неплохая, но в вашей дележке никто из нас не участвует. Сами и колотитесь за ваш товар. Я лично ночевать собираюсь дома! — выразил общее мнение сутулый лаборант Луков.
Классный мастер, он не боялся потерять работу, скорее наоборот, компаньоны обеими руками держались за него — свой «золотой фонд».
Впрочем, теперь, после появления новой, несравненно более прибыльной работы, руководство кооператива не так уже тряслось над «швейкой», как год назад, в эпоху зарождения «Сатурна». Однако, что бы там ни было, а легальное прикрытие необходимо.
Даже постоянные работники кооператива, не говоря уже о посторонних, не подозревали, что основные деньги приносит компаньонам не подверженная хищениям продукция — воздух. В курсе были только четверо: трое отцовоснователей «Сатурна» — Фришман, Сербасв и Ачкасов, а также недавно примкнувший к ним маленький, с лицом, как печеное яблоко, сорокалетний Ефим Юлеев, работающий по трудовому соглашению.
Юлеев всячески пытался увильнуть от ночных д