421fe297     

Башилов Борис - Московская Русь До Проникновения Массонов



БОРИС БАШИЛОВ
МОСКОВСКАЯ РУСЬ ДО ПРОНИКНОВЕНИЯ МАСОНОВ
РУССКАЯ ИСТОРИЯ И ИНТЕЛЛИГЕНТСКИЙ ВЫМЫСЕЛ
Мережковский однажды со свойственным ему преувеличением, писал:
"Восемь веков от начала России до Петра, мы спали; от Петра до Пушкина -
просыпались; в полвека от Пушкина до Толстого и Достоевского, вдруг
проснувшись, мы пережили три тысячелетия западного человечества. Дух
захватывает от этой быстроты пробуждения - подобной быстроте падающего в
бездну камня".
Романы Мережковского о Юлиане Отступнике и Леонардо-да-Винчи хороши, они
могут быть названы историческими романами, отражающими эпоху. Но русские
"Исторические романы" Мережковского о Петре и Александре Первом никакими
историческими романами не являются. Историческая действительность в них
искажена, подогнана под субъективный взгляд автора, точка зрения которого
ясно выражена в словах, что Россия спала 800 лет до Пушкина.
Нет, Русь не спала восемь веков до появления солнечного гения Пушкина. В
невероятно тяжелых исторических условиях она занималась упорным медленным
накоплением физических и духовных сил. Пушкин - выражение этого
многовекового духовного процесса, смысл которого остался скрытым для
представителей русской интеллигенции, вся умственная, политическая и
социальная деятельность которой есть стремление уничтожить плоды
жертвенного служения предков идее самобытного национального государства и
самобытной русской культуры.
"...В нацию входят не только человеческие поколения, но также камни
церквей, дворцов и усадеб, могильные плиты, старые рукописи и книги и чтобы
понять волю нации, нужно услышать эти камни, прочесть истлевшие страницы, -
писал Бердяев в "Философии неравенства", одной из немногих своих книг,
которая будет полезна последующим поколениям. В ней же он писал и
действительно мудрые слова. "...В воле нации говорят не только живые, но и
умершие, говорят великое прошлое и загадочное еще будущее".
В других своих книгах Бердяев часто предстает пред нами как типичный
русский интеллигент, последнее звено в ряде наследников Радищева. Ход мысли
у Бердяева - типичный ход мысли русского интеллигента. Недаром в "Русской
идее", этой типично интеллигентской книге, по своим воззрениям на русскую
историю и народ, Бердяев заявляет: "Сам я принадлежу к поколению русского
ренессанса, участвовал в его движении, был близок с деятелями и творцами
ренессанса. Но во многом я расходился с людьми того замечательного
времени... В моем отношении к неправде окружающего мира, неправде истории и
цивилизации для меня имел значение Л. Толстой, а потом Карл Маркс".
"...Моя религиозная философия не монистическая и я не могу быть
платоником, как Г. С. Булгаков, О. Л. Флоренский, С. Франк и другие "
"...Социальная проблема у меня играет гораздо большую роль, чем у других
представителей русской религиозной философии, я близок к тому течению,
которое на западе называется религиозным социализмом, но социализм этот
решительно персоналистический. Во многом и иногда очень важном, я оставался
и остаюсь одинок. Я представляю крайнюю левую в русской религиозной
философии ренессансной эпохи, но связи с православной церковью не теряю и
не хочу терять".
Бердяев понимал какую роль играет прошлое для настоящего, но сам не пошел
как и все интеллигенты, слушать шепот истлевших русских летописей,
могильных плит, молчаливые рассказы курганов и стоящих на них каменных баб.
Русским интеллигентам со времен Радищева и до наших дней был неведом этот
сладостный, молчаливый разг



Содержание раздела